- Поясните.

- Это сложно и пока еще не совсем ясно. Могу сказать только то, что знаю сам. Под воздействием наркотика организм Елены Николаевны стал вырабатывать неизвестный нам фермент, благодаря которому все клетки ее организма оказались на некоторое время чрезвычайно живучими. Иначе она давно бы умерла от удушья. Когда действие препарата закончится, ее организм окажется в критическом состоянии. Думаю, этот маньяк давно уже применял «ягуар» на своих жертвах, не давая несчастным умереть в первые же минуты от болевого шока.

Зотов был взбешен. Черков - маньяк! У майора все было продумано, просчитано и вдруг в эту стройную цепочку влез грубый, идущий вразрез с дальнейшим ходом расследования и, главное, бестолковый оборот событий.

- А как насчет рассудка Елены Николаевны? Что за программу пытались вложить в нее?

- Это уже вопрос к Мизину. Что же касается ее чисто физического состояния, то мы сделаем все возможное. Правда, играть на пианино она вряд ли сможет, но держать ложку будет без труда.

Когда Зотов и Можейко подошли к операционному столу, Лена уже пришла в себя. Она устало посмотрела на Дмитрия и попыталась улыбнуться. Зотов взял ее здоровую руку и поцеловал.

- Прости меня, Лена, если сможешь.

- Ты ни в чем не виноват, - еле слышно прошептала она. - Ты арестовал его?

- Черкова? Он мертв.

- Нет, Черков просто свихнулся. Саблина.

Майор удивленно поднял брови:

- Что ты хочешь сказать?!

Елена перевела дыхание. Ей трудно было говорить, язык не слушался и болело горло. Дмитрий наклонился к ней.

- Это Саблин подстроил так, чтобы я оказалась в руках Черкова. Он хотел убить меня, используя профессора.

Саблин?! Он изначально не вписывался в систему, и Дмитрий не обращал на коллегу должного внимания. А зря!

Лена опустила веки и замерла. Аппаратура тревожно замигала контрольными лампочками.

- Судя по всему, действие «ягуара» закончилось, - взволнованно произнес Можейко. - Дмитрий Николаевич, я прошу вас покинуть операционную. Вы ей уже ничем не поможете. Жизнь Елены Николаевны в ее руках и немножко в наших.

- Да-да, понимаю… И еще… О том, что она жива, никому не слова. Никого к ней не пускать, кроме меня и профессора Мизина.

- Слушаюсь!

Мозг Зотова работал четко, не поддаваясь эмоциям. Выходя из операционной, он уже последовательно продумал все, что должен делать. Так как полковник Набелин как начальник Зоны все руководство внешними операциями взял на себя, майору оставалось разбираться с внутренними делами. Первое, что Зотов сделал, - послал шифровку в Москву.

Ответ пришел через двадцать минут.

Совершенно секретно.

Начальнику Особого

отдела в/ч 42127

майору Зотову Д. Н.

Приказываю.

Сведения, полученные от доктора Бережной, сохранить в строжайшей тайне, в том числе от комиссии. Полковника Саблина не трогать до особого распоряжения. О выздоровлении доктора Бережной никому не сообщать. Расследование проводить единолично, соблюдая секретность. О результатах докладывать мне лично.

Генерал-майор Орлов В. С.

Телеграмма не противоречила желаниям Зотова. Он тут же спустился в лабораторию Кудановой. Как майор и предполагал, в жилом отсеке семь камер оказались пустыми, причем две из них - женские.

- Ах ты, сука! - в сердцах выругался Дмитрий. - Под «экземпляр» закосила! И еще табличку с радиационной опасностью повесила, чтоб никто нос не совал.

Зотов аж вспотел от негодования и бессильной злобы. Появись сейчас Куданова, он бы задушил ее собственными руками.

Майор подошел к дисплею и набрал код банка данных, а затем последовательно запросил файлы каждого из семи исчезнувших «экземпляров». На экране семь раз появилась надпись «Данных нет».

- Что ж, - вздохнул он, - так и должно быть.

В соседнем отсеке, разбираясь с кудановским наследием, работал Мизин. Майор подошел к профессору.

«А он, как и следовало ожидать, оказался невиновен, - подумал Зотов, криво усмехнувшись. - Вот Черков меня подвел. Впрочем, эта проклятая работа кого хочешь сделает маньяком».

Мизин догадывался, о чем пойдет разговор, и потому начал первым:

- Извините меня, Дмитрий Николаевич, но не смотря на секретность слухи уже просочились, и я сразу понял, в чем дело. Обещаю молчать.

Майор кивнул.

- Вас, конечно же, интересуют пропавшие «экземпляры», - продолжал профессор. - Дело в том, что они оказались испорченными. Теперь я понимаю, кто это сделал, вложив программу-паразита. Куданова хотела, чтобы я забраковал партию и как бросовый материал отдал ей для опытов. Она тут же с помощью собственного ключа вывела из них вирус и вложила свою программу. Что она собой представляет - остается лишь догадываться.

Зотов почти согласился с выводами профессора, кроме одного: Куданова испортила партию не для того, чтобы зомби отдали ей, а потому, что эта партия должна была пройти зондирование у Бережной. И программу свою Куданова вложила в «экземпляры» еще тогда, когда они находились у Мизина. А иначе игра не стоила свеч. Но свои выводы он оставил при себе.

- Это случайно не те «экземпляры», которых мы готовили за несколько дней до смерти Макарина? - спросил он профессора.

- Именно те. Группу создавали из специально отобранных и подготовленных головорезов.

- Черт возьми, этих ребят трудно будет взять.

Мизин самодовольно улыбнулся:

- Если Куданова действовала по моей методике, это практически невозможно.

- Исчезновение «экземпляров» обнаружилось бы при первой же проверке. Что Куданова предпринимала против этого?

- Я так же, как и вы, первым делом запросил компьютер, и когда он выдал мне, что данных нет, я просмотрел приходный и расходный ордера. Оказалось, что за день до своей болезни Куданова отправила в могильник семь подопытных - пять мужчин и двух женщин. Пакеты с покойниками никто, естественно, не проверял, а когда их распылили, то и подавно что-либо искать бесполезно. Из семи покойников в действительности отправилась на тот свет только одна женщина, которую Куданова бросила в кислоту вместо себя. Конечно, она рисковала, ведь могильщики могли проверить пакеты. Но на данном этапе операции ей повезло, и если б не случайная встреча в коридоре с офицерами охраны - все было бы шито-крыто.

- Вы думаете, встреча была случайной?

Мизин улыбнулся:

- В таком случае это делает вам честь.

- Еще один вопрос. Вы просмотрели, какую программу вложил Черков в Елену Николаевну?